Екатерина Романова, адвокат, председатель Президиума Коллегии Адвокатов, биография, смотрим видео онлайн
Смотрите видео онлайн адвоката Екатерины Романовой по актуальным правовым вопросам юрисдикции:
Фразы из видео ролика.
У меня работают только женщины, у меня в коллегии два всего мужчины, совершенно один гениальный адвокат и один очень исполнительный юрист. Все остальные – женщины. Я считаю, что женщины исполнительнее, они аккуратнее, они менее амбициозны, они делают ту же самую работу за меньшие деньги, они стремятся достичь результата не для своего имиджа, а для клиента. Это чувствуется. Поэтому я считаю, что адвокат-женщина лучше. Если, конечно, она не патологическая домохозяйка, у которой все мысли в суде направлены на то, чтобы сварить борщ. Такие тоже есть.
А вот это к вопросу о том, откуда произрастают судьи. Вы посмотрите, откуда вообще берутся судьи, судьи берутся из секретарей судов. Они вырастают. Сначала они приходят девочками с юридическим образованием, а скорее всего, с незаконченным юридическим образованием, абсолютно наивными такими девусечками сидят и постепенно они начинают толстеть. Бровки у них постепенно из нежно вздернутых превращаются в параллельно лежащие, постепенно у них немножечко черствеет взгляд, становится жестче голос. И когда они прибавляют к своему весу килограмм 15, некоторые – 20, это значит, они уже готовят документы на подачу, значит, на судейский статус, они выросли. Так вот, все в основном судьи выросли из секретарей. Я даже не могу сказать в процентном соотношении, какой-то огромный процент.
Я всегда сочувствую. Я знаю, другие ребята совершеннейшие циники есть, а я сочувствую. Сергей, вообще нельзя ничего делать в этой жизни, пропускать через свои руки, даже вот чашку кофе, которая стоит, без какого-то соприкосновения с этим предметом, будь то физическое или духовное. И ты, работая с человеческим горем, а ведь адвокаты не работают с великой радостью, ну, редко когда такое счастье пилить какой-нибудь миллион чей-то. В основном мы работаем с человеческой бедой. И не прикоснуться к этому, не прикоснуться к этому душой и сердцем – это индивидуальная должна быть особенность, это должна быть какая-то такая суровая профессиональная деформация. Я пока, вот у меня не получилось. Может быть, я была бы и рада. Но я вплоть до того, что я могу за клиента просто начать плакать от расстройства, когда я вижу несправедливость, и когда я сопереживаю, сострадаю этому горю.